Короленко родился 27 июля 1853 года в Житомире. Отец писателя, Галактион Афанасьевич, был уездным судьей и слыл чудаком из-за своей из ряда вон выходящей честности. Это качество он передал по наследству своему сыну – единственное наследство, которое Владимиру Галактионовичу оставил его отец, если не считать долгов.
Учась в гимназии, Короленко мечтал стать адвокатом, но у семьи не было средств, чтобы оплатить обучение. В 1871 г. он поступил в Технологический институт в Петербурге, а в 1874 г. перевелся в Москву. Здесь Короленко увлекся народническими идеями, участвовал в студенческом движении, был исключен, выслан в Кронштадт, и с этого времени потянулась долгая череда ссыльных его лет. Университет писателю так и не пришлось закончить.
Когда в 1881 г. на престол восшел Александр III, все политические ссыльные должны были подписать присягу на верноподданство новому императору. Это была формальность. Однако Короленко присягу не подписал – последовал новый арест, трудный путь в Восточную Сибирь, тюрьмы (в одной из них был написан рассказ «Чудная») и, наконец, поселение в отдаленном районе Якутской области. «Делай, что должно, и пусть будет, что будет», — вот девиз, которому писатель следовал всю жизнь, не оглядываясь на последствия.
Долгие месяцы той якутской ссылки были наполнены трудом: Короленко изучал быт людей, записывал фольклор, пытался сам сочинять. Произведения, написанные тогда (рассказы «Сон Макара», «Соколинец», «Лес шумит», повесть «В дурном обществе»), принесли ему известность.
После трех лет ссылки Короленко с семьей поселился в Нижнем Новгороде. Здесь была написана повесть «Слепой музыкант» — при жизни автора она выдержала 15 изданий.
Я расскажу вам о двух самых, наверное, громких делах с его участием.
Первое дело известно как Мултанский процесс (дело вотяков, 1895-96 гг.). Недалеко от села Старый Мултан был найден обезображенный труп местного нищего. Характер повреждений был таков, что наводил о мысль о ритуальном убийстве (с целью жертвоприношения). Семеро жителей села были арестованы, обвинены в убийстве и осуждены на десять лет каторги.
Короленко, узнав о беде мултанских вотяков, приехал на вторичное разбирательство дела в Елабугу в качестве корреспонтента. Потрясенный этим делом и еще больше допущенными нарушениями, он провел собственное расследование и доказал, что несчастный нищий уже был мертв, когда над телом совершили надругательство – именно для того, чтобы обвинить вотяков в ритуальном убийстве. В столичных газетах Владимир Галактионович написал несколько статей о своем расследовании, выступил с докладом о Мултанском деле, произнес на заключительном судебном заседании две речи. Эти речи до нас не дошли. Современники вспоминают, что стенографистки, задыхаясь от слез, начисто забыли о своих обязанностях. Все подсудимые были оправданы.
Второе дело получило названия дела Бейлиса – еврея, обвиненного в ритуальном убийстве христианского мальчика Андрея Ющинского (погибшего на самом деле от рук уголовников). Увы, еврейские погромы – это печальная страница российской не такой уж давней истории. Убийство произошло в 1911 году, и два года процесс этот лихорадил всю империю. Обвинительный приговор обозначал бы новую волну еврейских погромов, однако Короленко, уже будучи тяжело больным, решил лично участвовать в судебном разбирательстве. Бейлис был оправдан. Дочь писателя, Софья Владимировна, вспоминала, что из зала суда Владимир Галактионович с женой возвращались в гостиницу на бричке. Ликующая толпа выпрягла лошадей и донесла бричку на руках до гостиницы.
В июле 1913 года широко отмечалось 60-летия со дня рождения Короленко. Русская пресса называла писателя «солнцем русской литературы». Иван Бунин на вопрос корреспондента, что он думает о Короленко, ответил, что он, Бунин, может спокойно жить, потому в России что есть Владимир Галактионович – «живая совесть русского народа».
А потом наступил 1917 год. А за ним – кровавые 1918-1920-е гг.
Ни красный, ни белый террор Короленко не принял, считая его излишней жестокостью. Ему ближе был постепенный переход к демократии, чем беспощадная борьба классов. Свое видение ситуации Короленко откровенно излагал в прессе, чем привлек к себе внимание Ленина. Ленин был недоволен непримиримостью Владимира Галактионовича: от человека, не понаслышке знающего, что такое гонения, он ожидал большей лояльности. По просьбе Ленина с Короленко встретился Луначарский (в июне 1920 г.). Они договорились о переписке. Луначарский попросил Владимира Галактионовича написать, что именно ему не нравится в политике новой власти, и обещал публиковать письма. Короленко написал шесть писем, но ни на одно из них не получил ответа.
В годы Гражданской войны Владимир Галактионович спас многих людей от грозившей им расправы. Писатель много работал, несмотря на резкое ухудшение здоровья. А еще он организовывал сбор продовольствия для детей Москвы и Петрограда, основывал колонии для детей-сирот и беспризорников. Однажды ему пришлось отстаивать собранные средства с оружием в руках: к нему в дом ворвались бандиты.
Владимир Галактионович Короленко умер 25 декабря 1921 г. Критик А.Горнфельд, долгие года работавший вместе с Короленко, писал: «О лучшем произведении Короленко едва ли возможны споры. …Лучшее произведение его – он сам, его жизнь, его существо».
|